Том 6. Живые лица - Страница 196

196

…мы уехали на несколько недель на Кавказ. – Гиппиус и Мережковский отдыхали в Кисловодске с апреля по август 1917 г.

Савинков, ушедший из правительства после Корнилова… – Борис Викторович Савинков (1879–1925) – политический деятель, писатель. С 1903 г. один из ливеров боевой организации эсеров, организатор и участник убийств министра внутренних дел В. К. Плеве и московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. В 1906 г. приговорен к смертной казни. Бежал в Румынию, где занялся литературным творчеством (написал романы «Конь бледный» и «То, чего не было»), в 1917 г. управлявший военным министерством во Временном правительстве, исполняющий обязанности командующего войсками Петроградского военного округа. Ушел в отставку после подавления 25 августа 1917 г. мятежа генерала Л. Г. Корнилова (1870–1918). Участвовал в антибольшевистском движении. В 1919 г. выехал за границу. 7 мая 1925 г. покончил с собой в советской тюрьме (по другой версии – убит чекистами).

…До и такой, моя Россия… – Из стихотворения Блока «Грешить бесстыдно, непробудно…» (1914).

Оба писали и работали в «Скифах»… Иванова-Разумника. – «Скифы» (1917–1918) – издательство, выпустившее два одноименных литературно-политических сборника, одним из организаторов которых был Иванов-Разумник (наст, имя и фам. Разумник Васильевич Иванов; 18781946), историк литературы и общественной мысли, публицист, по партийной принадлежности левый эсер. В программных статьях «Поэты и революция», «Две России» («Скифы». 1918. Сб. 2) выступил с проповедью идей максималистского славянофильства, мировой социально-духовной революции во главе с Россией, получивших наименование «скифство». В сборниках «Скифы» публиковался также их соредактор А. Белый (роман «Котик Летаев», статья «Жезл Аарона; О слове в поэзии», стихотворения). О творческих контактах Белого и Иванова-Разумника см. письма (1913–1932), вступительную статью и комментарии к ним А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада в кн.: Андрей Белый и Иванов-Разумник. Переписка СПб., 1998. В автобиографическом очерке «Почему я стал символистом…» (1928) Белый писал: «…не одни литературные вкусы и личная дружба соединили меня с Ивановым-Разумником, темы народа, войны и революции были темами нашего сближения» (Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 474).

Луначарский Анатолий Васильевич (1875–1933) – критик, публицист, драматург, с 1917 г. нарком просвещения.

Его поема «12», напечатанная в этих самых «Скифах»… – Поэма «Двенадцать» была опубликована сперва в газете «Знамя труда» (1918. 3 марта) и в журнале «Наш путь» (№ 1), а в мае вышла не в сборнике, а отдельным изданием (Пг.: Скифы, 1918).

«Христос Воскресе» – поэма А. Белого, написанная в апреле 1918 г.; в ней отразился революционный максимализм, родственный пафосу поэмы Блока «Двенадцать».

«…плат узорный до бровей…» – Из стихотворения Блока «Россия» (1908).

«Последние Стихи» (1918) – поэтический сборник Гиппиус (см. т. 5 в нашем над.).

«Все это было, кажется, в последний…» – Получив книгу «Последние стихи», на которой Гиппиус написала это свое стихотворное посвящение, Блок в дневнике 18 (31) мая 1918 г. набросал черновик ответного (неотосланного) письма. В нем выражена идейная позиция, навсегда разделившая Блока с друзьями, которые вскоре окажутся политическими изгнанниками.

«Я отвечаю Вам в прозе, – писал Блок, – потому что хочу сказать Вам больше, чем Вы – мне; больше, чем лирическое.

Я обращаюсь к Вашей человечности, к Вашему уму, к Вашему благородству, к Вашей чуткости, потому что совсем не хочу язвить и обижать Вас, как Вы – меня; я не обращаюсь поэтому к той „мертвой невинности“, которой в Вас не меньше, чем во мне.

„Роковая пустота“ есть и во мне и в Вас. Это – или нечто очень большое, и тогда – нельзя этим корить друг друга; рассудим не мы; или очень малое, наше, частное, „декадентское“, – тогда не стоит говорить об этом перед лицом тех событий, которые наступают.

Также только вкратце хочу напомнить Вам наше личное; нас разделил не только 1917 год, но даже 1905-й, когда я еще мало видел и мало сознавал в жизни. Мы встречались лучше всего во времена самой глухой реакции, когда дремало главное и просыпалось второстепенное. Во мне не изменилось ничего (это моя трагедия, как и Ваша), но только рядом с второстепенным проснулось главное.

В наших отношениях всегда было замалчивание чего-то, узел этого замалчиванья завязывался все туже, но эго было естественно и трудно, как все кругом было трудно, потому что все узлы были затянуты туго – оставалось только рубить.

Великий октябрь их и разрубил. Это не значит, что жизнь не напутает сейчас же новых узлов; она их уже напутывает, только это будут уже не те узлы, а другие.

Не знаю (или – знаю), почему Вы не увидели октябрьского величия за октябрьскими гримасами, которых было очень мало – могли быть во много раз больше.

Неужели Вы не знаете, что „России не будет“, так же, как не стало Рима – не в V веке после Рождества Христова, а в 1-й год I века? Также – не будет Англии, Германии, Франции. Что мир уже перестроился? Что „старый мир“ уже расплавился?» (Блок А. Собр. соч. В 6 т. Т. 5. Л., 1982. С. 249–250).

Вместо этого письма Блок Послал Гиппиус свою книгу «Двенадцать. Скифы» (Пг., 1918), на обложке которой написал стихотворение «3. Гиппиус (При получении „Последних стихов“)».

…вам – зеленоглазою наядой… – Из стихотворения Блока «3. Гиппиус (При получении „Последних стихов“)»; 1918).

Подымаю глаза. Блок. – Об этой встрече (с расхождением в датах), ставшей последней, есть запись у Блока (1918 г.): «3 октября. Встреча в трамвае с З. Н. Гиппиус» (Блок А. Записные книжки. М., 1965. С. 430)

196