Том 6. Живые лица - Страница 155

К оглавлению

155
        пкого
Скользнуть бы с ча–
        шей.
По самой темной ле–
        стнице
Дойти до сча–
        стья.

2

Верили
   мы в неверное,
Мерили
   мир любовью,
Падали
   в смерть без ропота,
Радо ли
   сердце Божие?
Зори
   встают последние,
Горе
   земли не изжито,
Сети
   крепки, искусные,
Дети
   земли опутаны.
Наша
   мольба не услышана,
Чаша
   еще не выпита,
Сети
   невинных спутали,
Дети
   земли обмануты…
Падали,
   вечно падаем…
Радо ли
   сердце Божие?

Январь – алмаз
(сонет)


Он вечно юн. Его вино встречает.
А человека, чья зажглась заря
В сверкающую пору января, –
Судьба как бы двойная ожидает.
И волею судьбу он избирает.
Пока живет страдая и творя,
Алмазной многоцветностью горя –
Он верен, он идет – и достигает.


Но горе, если в поворотный час
Изменит он последнему усилью:
Тогда возможное не станет былью,
Погаснет камень января – алмаз.
А та душа, чей талисман погас, –
Бесследной разлетится пылью.

19 января 1911

Кипарисы


Они четой растут, мои нежные,
Мои узкие, мои длинные,
Неподвижные – и мятежные,
Тесносжатые – и невинные…


  Прямей свечи,
  Желания колючей,
  Они – мечи,
  Направленные в тучи…

1911

Свое


По темным скатам, на дороге
Шуршат опавшие листы.
Идет Дон-Карлос легконогий,
Прозрачны жаркие мечты.


Идет он с тайного свиданья…
Он долго ждал, искал, молил –
Свершилось! Дерзкие желанья
Он с нежной Нонной утолил.


О, как была она прекрасна
Во гневе горестном своем!
И улыбается он ясно,
Закрывшись бархатным плащом.


«Подите прочь! Дон-Карлос, вы ли
Так недостойно, в эту ночь
Ко мне прокрались, оскорбили…
Забвенья нет… Идите прочь!


О, знали вы: из сожаленья
Я дерзость ваших ласк терплю.
В моей душе одно презренье,
Я не любила! Не люблю!»


Он целовал ей кончик платья,
Шептал: «Прости мне! Ты – чиста!»
Но помнил – лишь ее объятья,
Ее горячие уста.


И думал: если ты несчастна –
Зато безмерно счастлив я.
Что о любви твердить напрасно?
Мила нам страсть, и страсть своя.


Сжимал я трепетное тело,
Изведал сладостную власть…
Мученьем, гневом, – что за дело,
Чем ты ответишь мне на страсть?


И стон ли счастья, крик ли боли –
Они равны в моем огне.
А разделенный поневоле –
Он ярче и милее мне…


Но молча слушал он укоры.
Сказать? Она не поняла б…
И от разгневанной синьоры
Он, властелин, ушел – как раб.


Невинны нити всех событий,
Но их не путай, не вяжи,
И чистота, единость нити
Всегда спасут тебя от лжи.


Мерцает полночь; на дороге
Едва шуршит упавший лист.
Идет Дон-Карлос легконогий,
Невинен, верен, прав и чист.

Амалии


Люблю тебя ясную, несмелую,
Чистую, как ромашка в поле.
Душу твою люблю я белую,
Покорную Господней воле.


И радуюсь радостью бесконечною,
Что дороги наши скрестились,
Что люблю тебя любовью вечною,
Как будто мы вместе – уже молились.

26 марта 1911

Париж

Сергею Платоновичу Каблукову


Темны российские узоры:
Коровы, пьянство и заборы,
Везде измены и туманы
Да Кукол Чертовых обманы…
Пусть! верю я, и верить буду
Наперекор стихиям – чуду,
И вас зову с собою: верьте!
Но верой огненной, – до смерти.

27 сентября 1911

С.-Петербург

«Оле»


Безвольность рук твоих раскинутых…
уста покорные молчат.
И сквозь ресниц полусодвигнутых
едва мерцает бледный взгляд.


Ты вся во власти зыбкой томности
и отдающегося сна…
О, не любовью, грешной темностью
моя душа уязвлена.


Пусть не люблю – нет сожаления,
пусть ты не любишь – всё равно,
меня жестокости и дления
пьянит холодное вино.


Как будто в дьявольское зеркало
взглянули мы… Оно светло,
и нас обоих исковеркало
его бездонное стекло.

Девочка


Я претепло одета:
Под капором коса.
Гулять – теперь не лето –
Иду на полчаса.


Погода-то какая!
Снежок хрустит, хрустит.
Далёко бы ушла я,
А няня не велит.


Схватиться бы за санки,
Скатиться бы с горы,
Да я с Феклистой няней,
А с ней не до игры.


Противная Феклиста!
Не хочет ничего,
Вот Ваню гимназиста
Пускают одного.


Твердит: «Ты не мальчишка,
Тебе нельзя одной».
А брат приготовишка
Гуляет, как большой.


Башлык наденет рыжий,
Коньки несет, звеня,
А сам и ростом ниже,
Да и глупей меня.


Смеется: «Я направо,
Не надо мне Феклист».
Ах, как досадно, право,
Что я не гимназист!

«Аркаша, Аркаша…»

155